Гелиос 58. Том 1. Бегство к себе (Издание второе) - Сергей Сигрин

как у самых последних отбросов общества, его приказы, словно он большой босс, его наплевательство на процедуры и правила – всё выдавало в нём человека некомпетентного и асоциального, а система интеллекта станции, несмотря на все ухищрения Билла, всё никак не начинала процедуру переназначения. Вот если бы он лично стоял во главе команды, то давно уже принудил бы капитана выслать за ним челнок и вернулся бы домой к своей Крис. Билл улыбнулся и стал представлять, как они встретятся, как он не будет высказывать всё, что он о ней думает, после её поступка, приведшего к его аресту, а сделает вид, что он её простил, что всё нормализовалось и он снова, и по-прежнему её любит, а потом они пойдут гулять, может даже, останутся вместе в доме Крис… И вот тогда – Билл при этой мысли хищно улыбнулся, вот только тогда – он отомстит ей за всё, что с ним произошло.

Сейчас же Билл планировал устранить последнее препятствие на пути к власти, что стояло на самом краю провала и не отрывало взгляд от тёмной бездны. Только подойди и толкни, но лучше, для надёжности, сначала выстрелить, а потом надо будет обязательно толкнуть и оно полетит в глубины ада, нелепо размахивая руками, а Билл вернётся на станцию и расскажет всем о несчастном случае при осмотре препятствия.

И Билл решил действовать. Он осторожно подошёл к Роберу сзади и нацелил плазмострел тому в спину. Зелёное пятно лазера уже плясало на скафандре Робера, а Билл стоял и думал – сказать напутственные слова Роберу или не сказать. Робер смотрел вниз, что-то разглядывал, прикидывал пальцами размеры и упорно не желал поворачиваться. Ожидание начало затягиваться. Биллу очень хотелось сказать Роберу слова, что скопились у него внутри за несколько недель проведённых на станции. Его обида требовала мести. Она терзала его и искала жертву, хотела растерзать её, чтобы возвеличиться, чтобы наступить ботинком скафандра на её горло и показать, что я, и только я здесь главный, а ты никто, ты ничто, тебя не было и тебя больше не будет. Только я могу определять кому и что делать, кому жить, а кому кануть в небытие. Только я достоин всего, а ты грязь под ботинками. Я же сверкающий ярче звёзд на небе, я, я, я. Палец Билла всё никак не мог нажать на скобу спуска, что-то останавливало его и мешало сделать такое простое движение. Возможно, в нём проснулась совесть, что пыталась достучаться до разума сквозь стену, воздвигнутую обидой и скреплённую желанием быть первым. Билл тряхнул головой и страх, подкреплённый гордыней, утопил разум в адреналине, подтолкнув его к действиям.

– Всего одно движение пальца! Всего одно, – беззвучно шептал страх его губами.

– Ты должен быть выше обид и страха! Вспомни о поставленной тобой высокой планке этики и морали! – едва слышно умоляла совесть, из последних сил удерживая его палец от нажатия на спусковую скобу плазмострела.

И тут произошло то, чего Билл больше всего ждал и больше всего боялся – Робер перестал рассматривать провал и повернулся. Их взгляды встретились.

– Крыса решила вцепиться в спину, – беззаботно улыбнулся Робер.

– Сдохни! – только и смог выцедить, ослеплённый адреналином, Билл и нажал на скобу спуска.

Зелёная точка на скафандре Робера мигнула и появилась снова, а Робер посмотрел на Билла и улыбнулся ещё шире:

– Уп-с!

Биллом завладел животный страх. Он проник во все закоулки его сознания, сковал мышцы и парализовал способность думать, а беззаботная улыбка Робера лишь сильнее подпитывала эту, пожиравшую его изнутри дикую неконтролируемую эмоцию. Билл, понял, что сейчас он самым нелепым образом может сдаться и проиграть, ещё не начавшуюся битву. И Билл бросился на Робера. Оказалось, что Робер ожидал такого поворота событий – первый бросок Билла, которым тот собирался свалить его на поверхность, он пропустил мимо себя, потом ушёл от, усиленного экзоскелетом, удара рукой в шлем скафандра, которым Билл собирался разбить стекло его визора, и от ещё нескольких яростных ударов. Робер даже не блокировал удары, просто стоял, улыбался и избегал контакта, словно кот, играющий со злобной, норовящей укусить его, крысой. В какой-то момент в голове у Билла пролетела мысль, что Робер знает всё, что он будет сейчас делать – какие приёмы нападения использовать и откуда будет наносить удар. Он атаковал снова и снова и каждый раз безуспешно – Робер продолжал уворачиваться и это стало превращаться в своеобразный танец смерти в безвоздушном пространстве, в условиях чудовищной гравитации и на краю бездны, в которую могли сорваться двое людей. Даже усиленные экзоскелетом мышцы имеют предел, за которым наступает усталость, и Билл не заметил, как пересёк эту тонкую грань – его движения стали медленными, а пот, стекавший по лицу, попадал в глаза и туманил взор. Он так и не понял, когда пропустил ответное движение, и как оказался лежащим на спине, придавленный сверху Робером. Но даже не это вызвало его ужас:

– Система жизнеобеспечения повреждена, – прозвучало в динамиках скафандра сообщение системы, которой он так и не дал имя.

Робер смотрел Биллу прямо в глаза.

– Ты думал, что самый хитрый, да? – ухмыльнулся он. – Что доносы и вмешательство в интеллект никто не заметит?

Билл лишь мотал головой – дышать становилось всё труднее, начинали действовать радиация и температура, проникавшие через разрыв оболочки скафандра. Они пронизывали невидимыми лучами каждую клеточку его тела, ломали межклеточные мембраны, уничтожали митохондрии и рибосомы, иссушали цитоплазму и разрушали ядра.

– Если бы ты не рыпался, а сидел смирно, – продолжал Робер, – дотянул бы лямку и мою харю больше не увидел бы никогда, а нет – захотел пустить мне болт в спину. Есть, что напоследок сказать?

У Билла плыло сознание, в глазах темнело, ноги перестали слушаться, руки уже были ватными и последнее, что он успел сделать – вцепиться из последних сил Роберу в горло в надежде сломать кадык. Скафандр Билла уже не усиливал движений мышц, а скафандр Робера штатно сопротивлялся внешнему давлению, слабеющих с каждой секундой, пальцев Билла, и попытка провалилась – Робер легко оторвал его руку от своего горла, встал на ноги, схватил Билла за скафандр и потащил того в сторону провала. На краю бездны Робер остановился, с ухмылкой посмотрел в лицо Биллу, как будто желая запомнить его получше, подтащил к краю и уже собрался скинуть.

– Риф Иони – клон, – прохрипел из последних сил Билл, – все остальные…

Робер отпустил руку, подтолкнув его в тёмный провал ногой, и Билл полетел вниз в глубины бездны. Сознание его затуманилось, а затем взорвалось всеми красками Вселенной, он ощутил её бесконечность, гармонию, красоту, растворился в ней и стал частью чего-то невыразимого.

Робер проводил взглядом падение тела Билла, подобрал лежащий на поверхности звезды плазмострел, подумав, что идея заменить перед поездкой баллон с аргоном на баллон со сжатым воздухом была весьма хороша и своевременна. Вернувшись в кабину буровой машины, он устроился в своём кресле, включил все ранее отключённые камеры наблюдения и подтвердил маршрут в обход провала.

Глава 37

Когда он входил в офис, то все сотрудники незамедлительно прекращали общение в виртуальных форумах и просмотр бесконечных видеороликов в социальных сетях и начинали заниматься своими прямыми рабочими обязанностями. Всем им было хорошо известно – появление офис-прелата означало начало рабочего дня и требовало максимальной концентрации и настроенности на результат. Он всегда приходил вовремя, подъезжая на транспортной капсуле ровно в девять сорок пять к зданию компании «Ворлд логистикс», а уходил всегда самым последним, не оставляя на завтра дел, которые можно было сделать сразу, сейчас и сегодня. Он точно знал, что влачить существование на базовом доходе не для него. Знал, что он лучше, чем многие из тех, с кем он вместе учился в школе. Был горд, что, закончил университет без помощи устройства «Мента-квик». Он начал работать в транспортной компании младшим клерком и быстро дорос до офис-прелата, за счёт своей работоспособности, усидчивости и усердия. Он знал как надо и знал как лучше, и того же требовал и от своих подчинённых.